Доступна

Пушкин, вопреки школьной программе, не «создал» русский литературный язык (это успели сделать до него), но сам стал языком, кодом русской поэзии. И говорить, и писать на нём может любой русский поэт. От поколения к поколению различаются интонации, темы, сюжеты, сам же Пушкин остается во всех своих посмертных воплощениях един.

Кажется, нет более далеких друг от друга пространств, чем литература начала девятнадцатого века и позднесоветский андеграунд. Тем не менее, как сказал сам Александр Сергеевич (правда, по другому поводу): «Бывают странные сближенья».

Александр Башлачев — центральная фигура русской звучащей поэзии 1980-х годов (она же песенная поэзия, она же, в данном конкретном случае, — рок-поэзия). В его поэтическом наследии много просто отсылок к Пушкину, скрытых и явных цитат, прямых обращений к классическому тексту и т. д. Об этом на лекции, разумеется, тоже будет разговор: недаром даже ее название — цитата из песни Башлачева «Петербургская свадьба».

Но интереснее другое — то, как преломляется в конце двадцатого века сам образ «солнца русской поэзии», как изменяется от эпохи к эпохе само понимание роли поэта в своем времени и в вечности. Вот об этом у Пушкина и Башлачева состоялся весьма интересный диалог, за ходом которого мы и понаблюдаем.

Читает Сергей Шаулов