Вечер из цикла «Раритет» 16 декабря в Музее-квартире А. Н. Толстого Леонид Юзефович начал строками из стихотворения хозяина дома Алексея Толстого, а продолжил рассказом о русско-якутских войнах в XVII веке, которыми сопровождалось завоевание Сибири казаками. Эта тема близка писателю еще и потому, что много лет он прожил в Перми.

Юрий Цветков, один из основателей проекта «Культурная инициатива», представляя гостя, отметил, что читающей публике Леонид Абрамович известен прежде всего как прозаик, автор исторических романов «Зимняя дорога», «Журавли и карлики», «Контрибуция» и лауреат престижных литературных премии «Большая книга» и «Национальный бестселлер». «А в нашем цикле „Раритет“ (которому в этом году уже 15 лет) мы просим известных людей предстать в другом образе и почитать свои стихи. В разное время в непривычном для себя амплуа выступали Асар Эппель, Василий Аксенов, Вячеслав Иванов, Александр Мещеряков, Александр Гаврилов и многие другие», — пояснил Цветков.

В продолжение вечера Леонид Юзефович рассказал о том, как стал изучать историю Гражданской войны в России и извлекать из архивов стихи забытых белогвардейских офицеров, воевавших вместе с А. В. Колчаком. Среди них, например, поэт, журналист Арсений Несмелов. А поскольку Леонид Абрамович с детства имеет прекрасную память, он наизусть прочел стихи многих из них, а также своих любимых советских поэтов Сергея Маркова (1906–1979), Александра Межирова (1923–2009) и современной поэтессы Ольги Родионовой, которая с 1993 года живет в США.

Затем Юзефович перешел к собственным текстам. Пишет стихи он с молодости, но в центральной печати они впервые появились в литературном журнале «Знамя» в (№ 3/ 2003) в подборке под названием «Кяхтинский тракт». Многие имеют буддийские мотивы, что неудивительно, поскольку армию писатель отслужил в Забайкалье, где заинтересовался буддизмом и Монголией. «Я всегда пишу в стихах о том, что было пережито мною лично, о чем я думал, что видел. И, наверное, поэтому я всегда читаю стихи наизусть, не понимая, как поэт может забывать то, что он написал и подглядывать в различные современные гаджеты», — говорит Юзефович.

Бурхан

Думал я о бурятском боге —
как он, тих, незлобив и благ,
восседает в своём чертоге
о восьми золочёных углах,

как он смотрит на землю эту,
утонувшую в ранней тьме,
позволяя вечному свету
по монашеской течь курме,

и с руки, от бронзы помятой,
направляя его в ночи,
чтоб в окне, проложенном ватой,
я увидел его лучи

сквозь своё, склонённое к раме
и двоящееся в полумгле
с четырьмя пустыми глазами
отраженье в грязном стекле.

Как страницы великой книги,
за окном шелестят пески.
Тяжело ты, лунное иго —
свет, сошедший с его руки.

Там, над садом в четыре сотки,
прилетевший с соседней сопки
возле бога кружит октябрь
с белым пухом в жёлтых когтях.

«Знамя» № 6/2016

Константин Чупринин

Фото: © Марианна Власова